"Российская Родина — это постоянно и сильно накрашенная российская актриса, которая в состоянии сыграть только одно: представление о каноне сексуальности поздней путинской эпохи. Густо, как у шлюхи с московского вокзала, накрашенные глаза, в тени которых пропадает лицо. Так героинь, похожих на кукол, играли плохие актрисы в Голливуде несколько поколений назад. А раз лицо в тени, то там же и все настройки мимики. То есть реакции есть, но какие-то подстриженные маникюрными ножницами.
Актриса незамысловато играет красивую женщину. И ее простые, узнаваемые рефлексы не вызывают никаких особенных чувств за исключением чувства неудобства и неправильного ощущения, что актриса почти безнадежна и сыграть ничего больше не в состоянии.
Это глубоко неверное ощущение. Она играет (и не только по сценарию) то, что и указано режиссером: нашу родину, такую, какой ее видит обыватель — вроде никакой и при этом густо накрашенной. Подозрительной и нервной. Самовлюбленной и изображающей биполярное расстройство, то есть невменяемость, в которую никто, в том числе она сама не верит. Спасительницу и вдохновительницу такой родины, которую когда-то показывали на выставке ВДНХ, а сейчас не только уменьшившуюся в размерах, но и потерявшую какую бы то ни было убедительность: родина сказочных советских гномов, оборванцев-эльфов или цирковых карликов в костюмах Кальдерона.
Те, кто корят Лунгина, что снял, мол, плохое кино, возможно, удивятся, услышав, что плохое кино он, скорее всего, и хотел снять. Так как задачей Лунгина было как раз окончательное и бесповоротное сравнение Америки и России без возможности это сравнение опровергнуть и отменить (настолько оно красноречиво). И это не дешевая конъюнктура, а напротив, что-то вроде подвига Карбышева, Маресьева и Зои Космодемьянской в одном флаконе.
Кто-то, конечно, обратит внимание на перекличку "Родины" по Лунгину и советского сериала "Следствие ведут знатоки". Лунгину так же захотелось погрузить своих героев в безжизненное, безвоздушное пространство, в котором ни задний план, ни случайный прохожий, ни ветка на дереве, ни интерьеры не противоречат замыслу снять настолько откровенно никакое кино про российскую родину, чтобы вопрос сравнения Америки и России был с того момента закрыт.
Это не означает, что все актеры играют так же отстранено, как персонифицирующая родину Путина Анна, это не входило в замыслы режиссера. Люди на родине разные, только родина у них одна. Поэтому чем дальше от центра замысла, от болевой точки конфликта, тем актерам дозволяется больше. А ряд периферийных персонажей — жена-вдова героя, или юная жена-шпионка (дочь дипломата) играют вполне кондиционно, и глаза им гримеры не намазали густо, как ворота дегтем, если невеста потеряла невинность раньше свадьбы. Играют, потому как ржавчина заднего крыла на скорость не влияет. Поэтому и их актерские успехи не меняют того месседжа, который мы получаем от мужественного режиссера российской "Родины" — российская родина безнадежна, у нее нет никаких шансов остаться живой, она была мертва по прибытии, она есть кинематографическое убожество, которое очень точно соответствует тому остатку, которой остается после сравнения американской Родины и Родины российской — мелкая лужа, в которой плавает мятая бумажка."